Наташа как раз взбиралась по лестнице, когда мы обратили на нее внимание.
Она симпатичная. На улице — ранняя осень, все еще царит та прекрасная пора, которая позволяет всем одеваться так, как нравится. Когда девушки сверкают своей красотой, а парни — своими телами. Наташа не была особо стеснительной девушкой. А сейчас она как раз шла на день рождения своей старой школьной подруги, а потому приложила все усилия, чтобы отменно выглядеть.
У нее были чуть-чуть уставшие серые глаза — все же позади целый рабочий день — в которых сейчас едва разгорался маленький, еще непонятный огонек. Волосы цвета потемневшего серебра, обычно свободно спадающие до конца лопаток, были сейчас собраны в один конский хвост, едва закрывавший тыльную сторону шеи. Лишь у самых корней пробивался истинный — черный — оттенок волос. А шейка: многие парни пали жертвой именно этой шей. Тонкая и длинная. Хорошая фигурка, сейчас закрытая осенним пальто, тоже была предметом гордости девушки. Отдельно следует заметить, что природа от щедрот отмерила Наташе женской красоты, но на ее лицо перепало гораздо меньше, чем на все остальное тело.
Тут она была обычной, хотя на фоне серебристого облака волос, никто, чаще всего, даже и не замечал этого. Чуть-чуть вытянутый подбородок, немного впалые от природы щеки, излишне выпирающие скулы, нарушающие гармонию, маленькие карие глазки, немного вздернутый на конце носик и чересчур полные губы, которые на фоне всего остального лица, казались единственным местом, за которое цеплялся взгляд.
Вот Наташа добралась до самого верха лестницы, постояла с минуту, переводя дыхание, после чего позвонила в дверь, оббитую деревом. Не прошло и десяти секунд, как послышались шаги, замок дважды щелкнул и дверь широко открылась.
— Наташка! — радостно вскричала сегодняшняя именинница Кристина.
— Криста, — улыбнулась в ответ девушка и обняла свою давнюю подругу. — Это тебе.
Наташа передала пакет девушке и, пока та, радостно попискивая, убежала открывать подарок, зашла в дом. Из комнаты доносились звуки начинающегося веселья. Наташа без труда уловила женский смех и тихий мужской бас, который из прихожей было совершенно не разобрать на отдельные слова. Девушка скинула сапожки, взяла пакет с платьем, которое принесла с собой, но не на себе, опасаясь помять его раньше времени.
— Кри, ты не против, если я твою комнату займу на десять минут? — повысив голос, спросила она.
— Конечно! — тут же раздался звонкий голос именинницы.
Наташка прошла по короткому коридорчику, который упирался прямо в кухню, заглянув по пути в зал, где будет сегодня твориться основное веселье.
В зале, на маленьком розово-белом диванчике, сидела, поджав под себя ноги, незнакомая девушка. Она заинтересовано взглянула на мелькнувшую в проеме Наташку, но успела лишь кивнуть. А обладателя мужского голоса Наташа не заметила — должно быть, он устроился в кресле около окна.
Наташка зашла в соседнюю комнату — большую спальню., как это местечко в шутку окрестила Сонька. Комната заслуживала так называться.
В центре стояла большая, даже для двуспальной, кровать со спинкой из темного дерева, застеленная темно-красным покрывалом. Наташе не нужно было откидывать покрывало, чтобы узнать цвет простыней — они неизменно были красными, в то время как пододеяльник и наволочки все так же оставались черными. Обои с красными и темно-темно синими цветами на бело-серебристом фоне, ковер с черно-красной вышитой сказочной фейкой с полупрозрачными крылышками, лишь подчеркивали кровать, не привлекая к себе внимание, пока ты специально не начнешь их рассматривать. В уголке около кровати стоял туалетный столик, забитый косметикой. А в противоположенном уголке располагалась малоприметная дверца, выкрашенная под узор обоев, в котором был расположенмаленький гардероб. С потолка в центре комнаты свисала причудливая люстра со множеством псевдо-хрустальных висюлек.
Да уж: сколько же времени прошло? Кристина получила эту квартиру в безраздельное пользование когда ее родители решили, что им лучше жить на противоположенном берегу, поближе к своей работе. Та квартирка им досталась по наследству, а эту решили отдать своей взрослеющей на глазах дочке. Вот чем Наташке нравились родители Кристы — так это их вольными взглядами на подрастающее поколение.
Странное напутствие от родителей своей подружки, не правда ли? Да и в остальном. Когда Наташке было шестнадцать, она всегда находила у Светланы Павловны слова утешения. Именно эта домашняя женщина лет тридцати пяти объяснила девушке проблемы секса. Что и как следует делать. Или чего делать не следует.
В памяти Наташи всплыл эпизод, который произошел лет девять или десять назад — как раз, когда Соньке стукнуло шестнадцать. Кри тогда достала кассету с эротическим фильмом и они, три школьные подруги, считая Соню, собрались в соседней комнате поздним вечером, когда родители Кристины уже ушли спать, чтобы посмотреть на то, что происходит за закрытыми дверьми между взрослыми людьми.
И как же они перепугались, когда посреди фильма в комнату вошел отец Кристы. Сидели на диванчике и лишь беспомощно смотрели на него — мужчину в возрасте, с густым ежиком черных волос, изрядно тронутых сединой, в спортивных штанах и домашних тапочках — ожидая жесткой расправы и крутого выговора. А он лишь обвел взглядом трех молоденьких девушек, сжавшихся в один маленький комочек на диване, взглянул на экран, где как раз молодую девушку нещадно насиловали на вертящемся подиуме, и спросил:
Наташа уж и не взялась бы вспомнить, что было потом. Помнила только, что таки были. Толи у Сони, толи у Кристины хватило-таки наглости задать какой-то вопрос об интимных отношениях. И отец Кристы, Антон Андреевич, такой грозный и всегда неулыбчивый, прочитал целую лекцию о разных видах секса. И даже ответил на все. После чего ушел спать в кровать к своей жене, оставив девушек в состоянии сильного возбуждения, наедине с их воображением.
Наташа сняла с себя легкий свитер, блузку и джинсы, оставшись лишь в нижнем белье изумрудных тонов. Запихала снятое в пакет, из которого мгновением раньше выудила свой сегодняшний наряд. Девушка знала, что трусики слегка просвечивают. Лишь самую малость. Как и лифчик, впрочем. Наташе просто нравилось ощущение, что кто-то может ее увидеть почти что голой. Правда, для этого для начала следовало снять с девушки платье, что было весьма сложно сделать без желания самой Наташи.
У девушки было весьма неплохое тело, которое она старалась держать в форме. В школе — еженедельные занятия фитнесом, в университете — плавание, а сейчас Наташа отдавала предпочтение аэробике. Тонкие плечи, чуть-чуть выпирающие ключицы. Такие же тонкие руки, на которых лишь на предплечьях можно было заметить маленькие бугорки мышц. Длинные ладони с тонкими пальцами профессиональной пианистки. Впрочем, на пианино Наташа играла лишь в младших классах. Упругая пышная грудь, не настолько большая, чтобы безвольно повиснуть и опасть, а именно такая, какая нравилась большинству парней — торчащая как легендарные пушки, готовые к выстрелу, если Наташа была в соответствующем настроении. Упругий животик — следствие занятий фитнесом. Мощные икры и развитая мускулатура на ногах — следствие плавания. Наташа никогда не была, наоборот, ее тело было напитано красотой. Прекрасной красотой воинствующей богини Афины.
Наташа улыбнулась своему отражению, облаченному в нижнее белье, мимоходом отмечая, что туалетный столик с зеркалом слегка повернули — теперь в отражении было не видно входную дверь, зато можно было полюбоваться деревом, растущим за окном. Подсела на низенький табурет изанялась макияжем. Пожалуй, это было то единственное, за что она ценила свою работу — умение красится, наводить марафет, накладывать штукатурку и так далее. Наташа работала … продавщицей косметики в довольно престижной фирмочке. Работа была скучной, но весьма перспективной и к тому же неплохо оплачиваемой, что было немаловажно.
Девушка неспешно наложила на веки едва заметные изумрудные тона, сильно подвела глаза черным карандашом, тушь — на длинные ресницы. Совершенно естественный оттенок помады на губы. Распустить хвост и расчесаться. И вот из зеркала уже смотрит не обычная замухрышка, а отменная красотка. Губы больше не бросались в глаза, уступая место взгляду девушки, а носик был вообще не заметен. Сонька много раз говорила, что у Наташи глаза. Но что имела ввиду подруга, девушка поняла только после того, как обильно подвела глаза в первый раз.
Наташа аккуратно подняла платье и оглядела его со всех сторон — не осели ли какие крошки или пыль на ткани. Удовлетворившись результатом, девушка лениво скользнула в платье. По своему покрою оно было скорее строгим, но на Наташке смотрелось весьма вызывающе. Высокий ворот до самого горла создавал ощущение недоступности. Черное платье с сеткой переплетенного меж собой серебра обтягивало все тело, доходя почти до самых лодыжек. Вот только вся строгость рушилась высокой грудью девушки — платье сильно натягивалось в этом месте, плотно облегая предмет мужского вожделения. Высокий разрез, заканчивающийся чуть пониже талии, призывно раскрывался, стоило Наташе сесть, и выставлял манящую ножку напоказ. Длинные рукава, скрывавшие всю руку до самого запястья, обтягивали руки как вторая кожа. Картину дополняли высокие черные чулки без какого-либо узора.
Наташа еще раз посмотрелась в зеркальце, повернулась вокруг своей оси и удовлетворенно кивнула. Это уже начинало входить в привычку. Каждый день рождения подруги соревновались друг с другом в красоте, хотя это и было абсолютно бесполезно. Девушка была уверена, что Соня тоже будет сегодня на высоте и даже предвкушала ее наряд, хоть и не бралась его спрогнозировать.
Раздался звонок в дверь. Наташка в последний раз улыбнулась своему отражению, послала ему воздушный поцелуй, сняла пакет со своей одеждой с кровати и поставила его в самый дальний уголок. И лишь после этого пошла ко входной двери, где уже слышались голоса прибывшей парочки — Сони и Олега, ее ухажера.
Наташка выползла как раз вовремя. Подошедшая пара уже успела скинуть с себя верхнюю одежду и теперь были, можно сказать,.
Олег, крепенький мужичок лет под тридцать, обладатель короткой прически черных волос, очков в прямоугольной оправе и крупного носа, надел в этот вечер просторную, ослепительно-белую, рубашку с галстуком и черные брюки строгого покроя.
— Это вам, именинница, — сказал он, передавая небольшой подарок, по виду напоминавший книгу.
— Спасибо, — мило улыбнулась Кристина.
Наташка же, пока все обменивались дежурными приветствиями и поздравлениями (Кристина поздравила Олега с повышением на работе, а Наташка с Сонькой разменялись дружескими поцелуями в щечку) разглядывала своих подруг.
Сонька сегодня оделась, или скорее разделась, сверх меры. Это было белое платьице, но какое! Полоска ткани огибала шею девушки, кокетливо проходила поперек тела, заставляя кусок материи, который, судя по всему, был просто обернут вокруг груди, натягиваться, очень откровенно подчеркивая маленькие, но остренькие, грудки девушки. Чуть ниже эта полоска крепилась по бокам к плиссированной мини-юбочке. На талии висел ярко-красный ремешок. Да тонкая красная нитка бежала по платья. Сонька как раз закончила одевать белые туфельки на высокой шпильке, декорированные алой розочкой на внешней стороне ножки.
Забавно, но все это так изумительно шло ей, что у Наташи на мгновениеперехватило дыхание. Она на секунду погрузилась в свои воспоминания.
Если сама Наташка была принцессой, то Соня, скорее, занимала позицию удачливой горничной. Подружились они все втроем еще в школе. Кристина и Наталья были друзьями еще со второго класса, а Соня присоединилась к классу, да и к компании двух подруг уже в пятом. Криста и Наташка в старших классах пользовались большой популярностью среди парней, исключительно за счет своей красоты, да и легкого, тогда еще не отточенного, умения одеваться. Соня же на их фоне смотрелась заморышем. Ни тебе красивой внешности, ни классной одежды. Да еще и суровые родители, весьма консервативные во всем, что касалось красоты.
Учителя не понимали, что же держит эту троицу вместе. Да и куда им понять? Скромная, весьма пофигистичная Наташа, не отмеченная ни хорошими, ни плохими оценками, Кристина — школьная королева, раз за разом влипающая в передряги с учителями, и Соня, круглая отличница, все дарование которой ушло в мозги. А дело было вот в чем.
Как-то в пятом классе, Наташа и Соня остались после уроков убирать класс, как того требовал заведенный в школе порядок. А Криста схлопотала взбучку от учительницы английского. Дело началось со спора о значении английских слов и смыслов, а закончилось тем, что Кристина заявила будто знает английский лучше учительницы. Гордость не позволила взрослой женщине стерпеть такое и в итоге Криста получила в качестве наказания неделю внеочередных уборок класса.
И во время уборки Кристина умудрилась сломать ноготь. Ногти у нее были классные — длинные. И, пока она убивалась над всем этим, Соня подняла голову и заявила:. Предложение было идиотское, но, как ни странно, сработало. Никто из школьных девчонок и глазом не моргнул, когда выслушивал красочную лапшу, сочиненную подругами. А между тремя подружками появилась первая тайна.
Тайн у них со временем набиралось все больше и больше. Однажды девушки, чтобы насолить Алене, самой отъявленной стервочке в классе, влезли в учительскую и написали в классном журнале от имени физрука, что девчонка пристает к другим девушкам в раздевалке. Ах, что тогда было: Родителей Алены тут же вызвали в школу, началось разбирательство. Одноклассниц быстро опросили и, что самое веселое, многие подтвердили эти слова едва их услышав, хотя на деле Алена ничего подобного не делала. Обман раскрылся лишь когда у директора оказался физрук, который с большим удивлением посмотрел на запись. Впрочем, его слова уже ничего не изменили. Родители Алены, спасая свою дочку от слухов и сплетней, перевели ее в другую школу, на радость местным девочкам. А тройку подруг так никто и не заподозрил.
В старших классах общих тайн у девушек стало еще больше. Первые парни, первый секс: Соня тогда умудрилась удивить подруг. Именно она первой потеряла свою девственность и довольно подробно рассказала об этом подругам, что, пожалуй, и стало окончательным камнем в фундаменте их крепких отношений.
А сейчас, спустя годы, девушка только похорошела. Внешностью она никогда не отличалась. Обычная девушка, которой без труда и напрягов удавалась учеба. Волосы цвета блеклой соломы были перекрашены в золотой, едва девушка вырвалась из дома своих родителей. Невзрачное лицо, заставить взглянуть на него мальчиков удавалось лишь с помощью косметики, да и то с большим трудом. Умные светло-синие глазки, в которых чаще светилась не мысль, а веселье. Со временем Соня отучилась все время витать в облаках своих мыслей и грез и стала гораздо больше внимания уделять реальному миру — сказывалось влияние подруг.
Своего нынешнего ухажера, Олега, Соня выцепила совершенно случайно. С предыдущим она поссорилась и на пару недель осела у Наташи, после чего собрала свой небольшой чемоданчик и перебралась жить к Олегу. Так она и поступала с того самого времени, как ей стукнуло восемнадцать. Нужно заметить, что с