Колин молчаливо и грациозно пробирался по лесу, закрываясь рукой от колючих и вредных ветвей, так и норовящих ткнуться в лицо, ободрать и поцарапать. Смирившись, что придется накладывать целебное заклинание на щеки, он уже не ругался, ни в слух, ни про себя, сохраняя полное самообладание волшебника. По долгу не останавливаясь на одном месте, стройный и высокий юноша, все дальше забредал в дремучую чащу. С тех пор, как его выгнали из школы магии, он решил, попытать счастья в западных королевствах.
Выгнали его, как это не банально, за нарушение строгих общественных правил и беспардонное поведение. Мэтры Никсианской школы магии, долго терпели несносного Колина, но когда его застали рано утром, спящего за священным фолиантом в секретном отделе школьной библиотеки, терпение много мудрых наставников лопнуло в дребезги, и в свой 22 год, ему уже не суждено было поступить на третий курс.
На следующий же день, он стоял на мосту за воротами, смотрел на золотую резьбу, выгравированную розовым магическим орихалком на черных стенах школы, и горько читал проклятия, которые успел выучить. Читал он их, зная, что ни одно из них не пробьется за невидимый экранированный барьер школы, и от этого ему становилось еще обиднее. В душе, он скорей жалел наставников, за такое грубое отношение, ведь в магии не может быть барьеров для истинного искателя. Любые ограничения, побуждали его только идти на них, и хитро побеждать. Но, не правильно переведя в секретном фолианте заклятие сонных чар, он допустил грубейшую ошибку, и вместо всей школы, на которую он хотел их наложить, заснул он сам. Заклятие вернулось к отправителю, не встречая сопротивления по второму принципу магии. Тем же злополучным утром, и решилась его дальнейшая судьба.
К несчастью, Колин не знал точной дороги в западные королевства, и вот уже несколько недель плутал по лесу. Выживать, добывать пропитание, ему помогали знания, полученные в школе магии. Последний встреченный им путник, при вопросе: «Милейший, в какой стороне ближайший город?», небрежно махнул рукой в сторону темного леса, даже не потрудившись открыть рта, и заковылял своей дорогой, куда бы он там не шел. Колину оставалось только пойти в указанном направлении, ну и предварительно произнести заклинание «Верной дороги». Но, что-то, как это всегда бывает именно с тобой, пошло не так с самого начала.
— Будь проклято это идиотское заклинание! Я ведь все сделал правильно! Зачем нас ему учили, если оно ни на что не годно!? — вслух с недовольством выругался молодой волшебник, — Что мне теперь делать? — он задрал голову к небу, но темный свод деревьев, так ничего и не прояснил, — Даже по звездам теперь не сориентироваться.
Именно из-за того, что заклинание «Верной дороги» подвело его, он и заблудился. Вину, за незавидное положение, в котором он очутился, он, разумеется, смахивал на бывших учителей. Светлая лесная чаща вскоре перешла в дремучую и темную, и тогда Колину пришлось зажечь небольшой файрболл, пустив его вращаться на верхнюю орбиту своего биополя, освещая путь.
Надежда на выход из леса, у него еще имелась. Он рассчитывал выйти отсюда, следуя силовой линии, проходящей в воздухе, в нескольких метрах над землей. Именно эти энергетические потоки и используют маги, для увеличения мощи своих заклинаний. Модным стало строить свои жилища на пересечении таких линий. Колин, рассчитывал рано или поздно, встретить избушку какого-нибудь чародея отшельника, но вероятность, что она будет в лесу, уже практически отпала.
Волшебник зевнул, и потянулся. По-видимому, пришедшая внезапно усталость, означала приближение ночи за этой сумрачной иллюзией дремучего леса. Он сел на поваленный неведомо кем толстый ствол дерева, свесил со спины небольшой рюкзачок, и достал оттуда фляжку с водой. Вода была пропитана магией, что позволяло выпившему ее, не испытывать жажду целыйдень. Весь секрет был во фляжке, которую Колин соорудил на уроках предметной магии. Жидкости оставалось на самом донышке, и Колин решил найти пресный источник. Немного отдохнув, молодой волшебник достал из-за пояса тонкий широкий кинжал, и шепча под нос какое-то мантрическое заклинание, продолжил пробираться в сумрачную бесконечную зелень.
Временами доносился странный стрекот, вой, гул, непонятно кого, или чего, что изрядно заставляло нервничать молодого волшебника, хоть и шедшего под оберегом природной магии. Но ни одного агрессивного нападения, еще не произошло, что оставляло само по себе двойственные ощущения: либо кто-то уже давно следит за ним, подбирая подходящий момент для расправы над одиноким юношей, либо же, это природный оберег, висевший на шее, качественно исполнял свое не хитрое дело, охраняя хозяина.
Уже потеряв счет времени, Колин все брел, отвоевывая каждый шаг у густой растительности, как между высоких деревьев не вдалеке, сверкая под световыми вспышками висевшего над волшебником фаерболла, показалась водная гладь.
Волшебник расплылся в широкой улыбке, похвалив себя, лишний раз за то, что он доучивает заклинания до конца, и, спрятав кинжал назад, за пояс, зашагал к озеру.
Через минуту, он уже умывался и жадно глотал прозрачную, кристально чистую водицу. Перед этим, прочитав заклинание «отчистки», фильтруя тем самым молекулы воды от вредных бактерий. Наполнив магическую фляжку, волшебник стянул с себя тяжелую робу, полностью оголился, и рельефность в меру накаченного тела, предстала лишь одному наблюдателю на обозрение — черной бессознательной сущности, пронизывающей каждый квадратный сантиметр темного леса. Колин окунулся в прохладной воде, и дневная усталость на миг померкла. Еще не много понежился в освежающей массе, и выбрался на берег. Ноющая усталость вновь накатила, лишенная блаженного антидота, и уже не отстранялась назад частыми зевками и потягиваниями. Нужно было искать место для ночлега. Изможденный волшебник, не придумав ничего лучше, решил заночевать у берега.
Вскоре в кронах деревьев, над озером, вынырнула из-за туч и показалась большая бледно-желтая Луна. Колин к тому времени уже уснул в пышных мягких кустах, предварительно натаскав побольше листьев, из которых и устроил себе небольшое ложе. Спать было не очень удобно, но ощущение утомленности игнорировало все не приятные ощущения. Молодой юноша провалился в забытье довольно скоро. Погрузившись в мир Тени, который скрывается в глубине сновидений, где путешествуют все маги, он нашел своего духа помощника, попросив его добыть информацию о западных магах Миралиона.
Позже, вынырнув из мира Тени, он расслабился, и отпустил своего сновиденного двойника гулять по карте снов. Снился ему девичий смех, раззадоривая, и в тоже время, убаюкивая, он то нарастал, то утихал в неведомой дали. Вдруг, грань сна начала расходиться, и этот смех стал ощущаться физическим слухом. Поднявшись, опираясь на ладонь, Колин прислушался повнимательнее. Волшебника быстро привел в чувства, доносившийся со стороны озера самый настоящий смех! Не понимая ничего, Колин, окончательно проснувшись, прокрался поближе, скрываясь в густой растительности, пока не оказался всего в паре десятков метров от источника шума.
Не веря своим глазам, он, наконец, осознал, что любуется на купающихся в озере темных эльфиек. Их было много, наверное не меньше двух десятков. Откуда они взялись в этом лесу, волшебник не знал, и даже не мог предположить. Подступивший к горлу комок, лишал всяческих анализирующих способностей молодого юношу. Столько голых женских тел, и все без цензуры! Боясь, что это иллюзия, и что она сейчас развеется, Колин поедал эльфиек глазами, впитывая каждую деталь, и боялся даже моргнуть. Но это длилось не так уж и долго. Вскоре эльфийки вышли на берег, молча оделись в темную обтягивающую одежду, инезаметно, как тени, которых и вовсе не было, скрылись в темных зарослях. Волшебник уже было, хотел уходить, пресекая все мысли о преследовании, как заметил, что не все девушки покинули озеро. Плавая поодаль, друг от друга, две обнаженные … представительницы старшей расы, по-видимому, не хотели так скоро выходить из водицы, и продолжали ритмичными движениями рук нагонять на водную гладь бесчисленные колечки искажений. Колин затаился к кустах, намереваясь подождать пока представительницы старшей расы выйдут из воды, в надежде рассмотреть поближе пикантные детали.
Тем временем, эльфийки не смущаясь наготы, уже вышли на берег. Юноша почувствовал, как повеяло магией, когда обе эльфийки вдруг расправили и встряхнули волосы, словно те и не были мокрыми мгновение назад. Колин не удивился. Он знал, что мало кто из старшего народа не умеет управлять магической силой. Длинные снежно-белые волосы чудесных созданий, плавно гармонировали с бархатной сероватой кожей, то и дело, вступая в пляску, после каждого прыжка девушек, которые они совершали прыгая по большим булыжникам у берега. Сейчас для Колина эльфийки светились ярче самой Луны, и без того взошедшей полнолунием. Наблюдая за ними, молодой волшебник, заметил, что одна из девушек постарше. В свое время он уже научился различать возраст эльфов, прочитав об этом не мало книг по расам Павирона, но точности в этом так и не достиг.
Когда младшая эльфийка пошла в направлении, где по всему предположению находилась ее одежда, сзади подошла старшая, шлепнула ее нежно по попке, когда та наклонилась. Старшая что-то сказала на красивом мелодичном наречии, которого молодой волшебник не знал, и выжидающе стала смотреть на свою подругу.
Колин осторожно прокрался поближе, что бы лучше видеть, что происходит. Делая вид, что совершенно не обижена на свою соратницу, младшая проигнорировала ее, отвернулась, и опять наклонилась к одежде. Старшая тем временем, не теряя ни секунды, шлепнула по попке младшую еще два раза, умудрившись попасть по каждой ягодице. Вопреки грубому поведению старшей, младшая по прежнему не произнося ни слова, распрямилась. Бросив только что подхваченную сумочку, повернувшись, и только сейчас что-то презрительно бросив в ее адрес, не по-дружески засмеялась. Однако через пару секунд, ее смех внезапно оборвался.
До внимательно следившего за происходящим Колина, не сразу дошло, что случилось. Старшая крепко обняла, и страстно стала целовать в губы, явно не ожидающую того, и оттого растерявшуюся подругу. Сейчас волшебник находился довольно близко от эльфиек, что мог наблюдать каждый изгиб и провал их тела. В груди волшебника бешено забилось сердце. Голых эльфиек он не видел еще никогда в своей жизни, да еще и в таком соблазнительном действе. Не врали путешественники, об элегантности в движениях старшей расы, о красоте и плавности их наречия и… бесподобном и блестящем теле.
Сейчас Колин мог видеть, как широко раскрылись глаза младшенькой, когда старшая засунула свой язычок ей в ротик, и просунула глубже. Молодой волшебник следил за всей этой сценой, затаив дыхание, боясь издать лишний шорох, чтоб его не заметили, он всей душой мечтал посмотреть продолжение, и если потребуется, был готов не дышать и не моргать. Совесть говорила ему, что подсматривать не хорошо. Однако, по-видимому, сейчас волшебник решил ей не афишировать, и запрятал в самый пыльный уголок сознания.
Как не пытался юноша себя сдерживать, взбунтовавшийся орган, заявляя о себе, оттопырил низ робы, и в требовательном не многозначном намерении стал сильно пульсировать, заставляя молодого волшебника не забывать о нем ни на мгновение, просто сводя с ума. В этот момент, хотелось его открутить, сжать, причинить ему боль, словно это чужой организм, не подчиняющийся воле. А все, что не подчинялось его воле, всегда ужасно злило, и в собственном теле, к егоглубочайшему сожалению, такие изъяны были. Колин только зажал его в ногах, и подтянул к себе коленки. Это немного отвлекло волшебника от изменения в своем состоянии.
Когда старшая отпала от губ младшенькой, и начала целовать ее в шею, между этим полизывая остренькие длинные ушки, подрагивающие при каждом прикосновении, младшая неуверенным дрожащим голосом что-то произнесла, и стала отпихивать игривую подругу. Тогда старшая эльфийка повалила младшую на пышный травяной ковер, и опять припала к губам, чтобы у ее подруги не было возможности говорить и перечить. Младшая при этом резком движении попыталась вырваться из горячих объятий старшей, но у нее ничего не получилось. Та, что повзрослее, была сильнее, и стиснула младшенькую в своих объятиях. Из горла поваленной эльфики вырвался громкий выкрик в адрес старшей, когда последняя отпала от ее губ, по содержанию, как показалось Колину, лишенный всякой вежливости и уважения. Волшебник вдруг осознал, что ему безумно интересно, о чем же они общаются между делом, и плавным, не слышимым движением просунул руку в один из карманов, доставая оттуда небольшой, пунцово-черный кулон переводчик. Такими игрушками пользовались почти все маги, за исключением лингвистов, которые в свою очередь, и делали эти амулеты. Натянув его на шею, он теперь мог понимать, о чем общаются эти голые бестии.
— Но… почему? Ты же знаешь, мне мужчины нравятся! — донесся до него голос младшей.
— Расслабься, Айли, тебе понравиться, — ответила ей старшая, и добавила, — Я давно хотела сделать это с тобой, просто остальные мешали своим присутствием. А решив сделать что-то, иди до самого конца, либо же и не думай об этом, — сказав это, она перекинулась на маленькие, но от того не менее красивые груди Айли, и начала их жадно мять и целовать. Розоватые сосочки на груди эльфийки набухли очень быстро, и когда ее старшая подруга приступила покусывать их, Айли тихонько застонала. По ее широко открытым глазам, было ясно, что ничего такого с ней раньше никто не делал, и подобные ощущения эльфийке в новинку.
— Элвин узнает, ему не понравится, — прошептала Айли, борясь с все более нарастающим возбуждением, — Ты же не хочешь его гнева! Все знают, какой он страшный, когда разозлится!
— Не узнает! К тому же эти мужчины лишь расходный материал. Ты противишься законам Ллос?! — старшенькая на секунду подняла взгляд на Айли, и подмигнула. Она прекрасно знала, что против паучьей королевы ее младшая соратница ничего не сможет сказать. Темная богиня Ллос ненавидела мужчин, и именно поэтому у подопечных ее дроу, был матриархат. Пальчики правой руки старшей, внезапно перестали теребить сосочек, и скользнули вниз, по дороге к заветному месту, лаская упругий и горячий животик.
— Иллэйн, нет! — вскрикнула Айли, — Я не хочу! Это не правильно…
— Хочешь, я же чувствую! — она вонзила свой тоненький пальчик во влагалище Айли, — Ты уже вся мокрая, — лукаво улыбнулась Иллэйн, и, высунув его, поднесла к ее личику. Он был весь влажный и блестел под светом Луны, — Вот видишь, за тебя говорит твое тело, не сопротивляйся, — нежно сказав это, Иллэйн соблазнительно лизнула пальчик, и засунула его обратно.
Сидящий в кустах волшебник, словно партизан в Глуранском лесу эпохи войн Хаоса, наконец, сглотнул уже не в силах сдерживаться. В мыслях Колина было сейчас непонятно что. Отключенный внутренний диалог, в приступе несовершенства, не смог заблокировать всех порочных мыслей молодого юноши, и выливал с границ осознания, бурным потоком непристойные мага желания. Старшая эльфийка, определенно наводила возбуждающие чары, пользуясь магией мысли, и волшебника они, определенно не слабо коснулись. Теперь в душе, Колин хотел побыстрее уйти отсюда, но тело и мысли, никак не слушались его.
Живущий сейчас своей предательской жизнью