Куда катится этот мир? Ползаю по ночному лесу в свете фар и ковыряю мягкую почву, вместо того, чтобы спокойно спать.
— Чего ты там причитаешь? Давай пошустрее, уже скоро полночь. — С усмешкой поторопил меня Антон, вытаскивая из багажника связку самодельных факелов.
— Пошустрее? А ты бы попробуй землю арматурой поковырять, я на тебя посмотрю. — Недовольно проворчал я, поправляя не ровную борозду.
— А чего мне пробовать? Это не я в карты продул. — Хмыкнул приятель, крутя крышку на банке с маслом.
— Валера тоже проиграл, и что-то сидит себе спокойненько! — Вскинулся я.
— Эй, Миха! Стрелки не переводи! Я уже голым по общежитию пробежал в полдень, так что не отвлекайся. — Возразил Валера, потягивая пиво.
— Пацаны! Всё готово! — Крикнул с берёзы Андрей, сбрасывая на землю отвёртку.
— Блин, Мишаня, уже камеры поставили, давай скорее. — Снова начал возмущаться Антон и я вновь стал ковырять землю, проклиная тот вечер и отвернувшуюся от меня удачу.
— Карточный долг, дело святое. — Многозначительно заявил Серёга.
— А ты не философствуй тут, реквизит вытаскивай. — Осадил его Антон, обмакивая концы факелов в масло.
— А где Вовчик? — Начал крутить головой по сторонам Валера.
— А Вовчик слишком много пива выпил, жадность парня сгубила. — Хохотнул Гена, натягивая на себя чёрную мантию.
— Блин, всё в голову не возьму, зачем мы здесь дурью маемся? — Вылез из машины Саня и попинал колесо.
— Да затем. Сейчас такой видос снимем, быстро звёздами ютуба станем. — Воодушевлённо пояснил Антон, я лишь скептически хмыкнул.
— А как по мне, тупая идея. — Пожал плечами Саня, брезгливо разглядывая обезображенную шубу.
— Сам ты тупой. — Насупился Антон.
— Не, сам посуди, семь парней ночью в лесу воют как белуги, пытаясь призвать демона, чего здесь крутого? — Искренне недоумевал Санёк.
— Так это же только начало. Потом ты в гриме выскакиваешь и начнётся крутой бой в стиле кунг-фу, это же круто.
— И что ты называешь гримом? Это… Это… Даже слов не нахожу. — Пробормотал Саня, тряся шубой, из которой местами был выдран мех, а местами были уродливые пятна от краски.
— Знаешь, что, я еле-еле у мамки её старую шубу выпросил, так что поговори мне тут. И вообще, вам бы лишь критиковать, сами ничего придумать не можете, поэтому молчите. — Начал заводиться Антон, мы все дружно хмыкнули.
— Фух, всё, готово. — Устало сказал я, поднимаясь с колен и утирая рукавом пот со лба.
— Отлично, заливай горючку и можем начинать. — Обрадовался Антон, выволакивая из багажника тяжёлую канистру полную бензина. Я отбросил в кусты арматуру и со вздохом взялся за канистру. Нужно обильно пролить топливом все линии не маленькой пентаграммы, особо много заливая в ямки на концах лучей. Затрещали кусты и на полянку вышел Вова.
— Только не говори, что ты уже нажрался. — Прищурился Валера, крутя в руках свой факел, выданные ему энергичным Антоном.
— Да ты чего?! Немного же выпили. — Удивился Вова.
— Ага, знаем мы твоё немного. — Покачал головой Антон.
— Ладно, всё готово, натягивайте свои тряпки и погнали, может быть ещё к Светке сегодня заскочить успею. — Поторопил нас Валера, протягивая мне бесформенный балахон.
Я вздохнул и укутался в хламиду, пристроил в ладони смартфон, убавил яркость до минимума, открыл стишок на латыни. Аккуратно, чтобы не заляпать кроссовки, зашёл в центр пятиугольника и встал там, ожидая, когда приятели займут свои места в лучах немного кривоватой звезды. Парни зажгли факелы, Саня натянул на лицо маску-страшилку и накинул на плечи уродливую шубу, полез в ближайшие кусты.
— Так, Мишаня, камеры уже пишут, так что, давай, позу покруче и читай как-нибудь величественно. — Словно заправский режиссёр скомандовал Антон, когда все заняли свои места. Я оглянулся на парней, молча стоящих вокруг, капюшоны на глазах, в руках горящие факелы, если не знать смешной правды, прямо клублюбителей сатаны на загородном выезде… Вздохнув, воздел руки, посмотрел в телефон и начал громко, иногда запинаясь читать строки на латыни.
Astaroth Ador Cameso Valuerituf
Mareso Lodir Cadomir Aluiel
Calniso Tely Pleorim Viordy
Cureviorbas Kameron Vesturiel Vulnavij
Benec meus Calmiron Noard
Nisa Chenibranco Calevodium Brazo
Tabraso veni Astaroth. Amen.
Во время озвучивания двух последних строк парни одновременно опустили свои факелы к ногам и вокруг меня заполыхала земля, повторяя контуры пентаграммы. Я закончил корёжить древний язык и стал ждать, сейчас из кустов выскочит Серёга и кинется на меня. Вот же гадство! Как здесь жарко! Почему эти олухи этого не учли? Я закашлялся и согнулся пополам, едкий дым заставил глаза слезиться, а лёгкие буквально резал ножом. Вокруг полыхало пламя, я собрался уже побежать, как всё внезапно прекратилось. Я кое-как откашлялся и поднял глаза. От неожиданности шарахнулся в сторону, больно ударившись о что-то твёрдое. Передо мной стоял не знакомый мужчина в классическом костюме и заинтересованно разглядывал ошалевшего меня.
— Что… Ты кто? — Спросил я и снова закашлялся.
— А кого ты звал? — Поинтересовался незнакомец и усмехнулся.
— А хрен его знает. Антоха дал текст, сказал выть. — Не задумываясь ответил я и заметил огонь, челюсть моя отвисла. Языки пламени живописно застыли в своём танце, словно само время решило немного отдохнуть и остановило свой бег.
— Да уж, тебе удалось меня удивить, Михаил. — Покачал головой мужчина, не торопясь представляться.
— В смысле? Ты откуда моё имя знаешь? — Заволновался я, ещё не хватало обвинений в лесном поджоге.
— Я всё о тебе знаю, потому и удостоил аудиенции. — Пожал плечами… Нечистая сила и пристально посмотрел мне в глаза, я продолжал коситься на застывшие языки пламени, жар от них куда-то пропал.
— Да? Ну ладно, мне пора уже, ты тоже, это, давай, пока. — Сбивчиво попрощался я и пошёл подальше сквозь пламя. Не тут-то было, на полном ходу ударился лбом во что-то невидимое и очень твёрдое, упал на спину и застонал.
— Не торопись, не торопись, мы же общаемся. — Ласково проговорил незнакомец и одной рукой вздёрнул меня на ноги, держа за шиворот.
— А о чём нам с тобой говорить? — Потирая лоб, спросил я.
— Сделку заключать будем. — Не терпящим возражений тоном заявил мужик.
— Нет-нет-нет, это давай без меня, читали-знаем что у вас за сделки. — Замотал головой я и поморщился от вспыхнувшей в черепе боли.
— А выбора у тебя нет, либо сделка, либо я тебя заберу. — Улыбнулся мужчина и его глаза вспыхнули алым, я попятился, снова упершись спиной в невидимую стену.
— Что ты хочешь? — Слегка дрожащим голосом спросил я, не видя выхода из ситуации.
— Душу. Нет-нет, не бледней так, не твою, твоя мне без надобности.
— Тогда чью? — Удивился я и на миг перестал дрожать.
— Ну… Для начала вот этих шестерых, а потом посмотрим. — Мужчина обвёл рукой поляну, я только сейчас заметил застывших парней, перевёл взгляд на собеседника.
— Ну… А мне что? — Вырвалось против воли.
— Как обычно, знания и немного силы. — Пожал плечами он.
— А почему это немного? — Сразу зацепился я.
— Потому что, на первое время тебе хватит, а как освоишься, и силы подрастут. — Терпеливо пояснил мне…
— Кса-Аран, можешь называть меня так. — Кивнул мне мужчина.
— Хм… А что за сила? Типа как у супермэна? — Заинтересовался я.
— Немного иного характера, потом узнаешь. — Ухмыльнулся он.
— Не, слушай, мы так не дого… — Начал говорить я, но он сделал широкий шаг ко мне, я упёрся спиной в стену и замолчал.
— Так ты согласен? Или прогуляемся ко мне? — Снова засияв багровыми углями вместо глаз, тихо спросил он.
— Со-с-с-со-сог-г-гласен… — Стуча зубами, кое как проговорил я. Кса-Аран расплылся в улыбке и протянул мне раскрытую ладонь, я с опаской пожал её вибрирующей рукой. Мужчина …
подмигнул мне и исчез, в этот же миг исчезла и стена, на которую я опирался.
С криком яполетел на землю, прямо на горящую линию, быстро вскочил, мантия загорелась, интенсивно нагревая мою задницу. Глухо кашляя, почти не видя дороги я выбежал из огня, запнулся о что-то мягкое и растянулся на земле, принялся быстро кататься, сбивая с одежды огонь. Когда я встал, увидел лежащих на земле однокурсников, подбежал к Антону, с надеждой проверил пульс. Они все были мертвы, этот мужик не пошутил, я остался на горящей поляне в компании шести трупов. Мысли в голове метались со скоростью японского поезда, я вскочил на ноги и побежал к одной из двух машин, быстро влез в водительское кресло и завёл мотор. Надо срочно отсюда сваливать, плевать на парней, не такие мы уж и друзья, чтобы сгореть заживо. А огонь всё расползался по земле, с аппетитом пожирая сухую осеннюю траву, вот-вот загорятся ближайшие кусты, тушить нечем, об огнетушителях никто даже не подумал.
Я отъехал не так далеко, как сзади послышался грохот, я ещё и канистру с бензином там оставил, молодец, нечего сказать. Машину трясло и качало, никто не заботился о качестве лесной дороги, выдохнул, когда наконец оказался на трассе. Я гнал как можно быстрее, лишь бы оказаться подальше от той полянке и навсегда забыть о случившемся. Наверное, парни задохнулись в дыму, а я так нанюхался, что словил приход и увидел кино. Главное, чтобы никто не узнал, что я там был, когда потушат пожар и найдут трупы, будет полный хаос. Твою же мать! Ведь там остались камеры!! Хотя, огонь так бушевал, скорее всего эти деревья сгорят, а вместе с ними и камеры. В любом случае, возвращаться туда я не стану ни за что. Неожиданно виски сдавили невидимые руки, я быстро затормозил и съехал на обочину, чудом не улетев в кювет. Череп сверлили изнутри, я не удержался и заорал, схватился за голову стараясь унять невыносимую боль. Краем сознания я слышал прерывистые гудки, как понял позже, это я стучал лбом о руль, но и это не помогало. Пытка болью завершилась так же неожиданно, как и началась, я сидел и плакал, из носа горячим потоком струилась кровь, заливая приборную доску.
В голове постепенно начали всплывать воспоминания, чудные символы, не обычные угловатые узоры, непонятные слова и чёткое осознание того, что я теперь могу играть смертью. Этот Кса-Аран сделал меня магом-некромантом, своей игрушкой, ведь для того что бы жить, мне нужно регулярно убивать людей, отправляя их души к нему в рабство. Я завыл, растирая кровь по лицу, мимо проезжали машины, вдруг одна затормозила, из небольшой малолитражки вышла девушка и постучала пальчиком по стеклу. Я спохватился, переключил передачу и выжал газ, нельзя что бы кто-то меня видел. Пока я гнал по трассе, приближаясь к городу, пришло и осознание моих возможностей. Призвать духа и заставить его терроризировать не угодных мне людей, воскресить свежий труп и сделать его своим рабом, омертвить человеческие органы, заставить сердце остановиться и многое-многое другое, чего я ещё не понимаю. Через полтора часа я уже был в городе, подъехал к своему дому, откинулся на спинку и прикрыл глаза.
Парней жалко, но, этого никто не ожидал, я сам удивился, а то, что этот горе-ритуал сработал, так и вовсе осознал спустя полчаса, моей вины здесь нет. К тому же, идея была Антона, и стих мне тоже он вручил, я вообще ни в чём не виноват. Теперь нужно решить, что делать дальше. Я просидел в машине почти два часа, в душе ворочались чувство страха в купе с законсервированной злобой, низменными желаниями и амбициями, кажется я понял, что означали слова этого демона. Ну да, а кто ещё мог это быть если не демон? В бардачке нашлись влажные салфетки, я старательны утёр лицо, это машина мачехи Валеры, с ней нужно что-то делать, но это завтра. Я вылез из автомобиля, по затекшим ногам пошли колики, полез в багажник. С отвёрткой наперевес открутил номера, забросил их в багажник и побрёл домой, медленно светало.
— Ты где шлялся!? — Красный от гнева, встретил меня напороге отец.
— Папа, я… — Начал оправдываться я, как тут же получил сокрушительный удар в челюсть и упал на пол.
— Серёжа! — Вскрикнула мама и бросилась к нему.
— А ну сгинь! — Проревел отец, наотмашь ударив мать по лицу, она отшатнулась и, расплакавшись убежала в спальню.
— Ты где был?! — Проорал отец, с размаху пиная меня под дых, воздух выбило из лёгких, и я распластался на полу, корчась от боли.
— Я тебя научу, тварь, родителей уважать! А ну вставай тряпка! — Зарычал он и новый удар заставил меня застонать.
Когда воспитательная беседа закончилась, и я уполз в свою комнату, очень хотелось умереть.
— Тварь! — С ненавистью прошипел я, сплёвывая кровь на подоконник. Отец бил меня всегда, с самого детства. Закостенелый солдафон не признавал никакого иного метода воспитания. Пока был маленький, хватало регулярного ремня, когда стал постарше, начал получать по лицу с руки, а теперь уже и в полную силу. Отца я ненавидел, мать ничего сделать не могла, что сделает хрупкая женщина против здоровенного тренера по рукопашному бою? Да и характер у неё, тихий, забитый, не характер, а обмылок. Всегда стояла и смотрела, как отец «воспитывает» меня, стояла, смотрела и молчала, иногда уходила в другую комнату в слезах. А в тех редких случаях, когда заступалась, получали мы оба, поэтому я сам не хотел материнского заступничества. Нормальные бы люди не терпели побои, а пошли бы и развелись, только это не мамин случай, потому что развод не дадут, а вот по лицу с размаху. В полицию обращаться тоже без смысла, итог один, папины друзья в прокуратуре прикроют дело, а отец прикроет мать в спальне и изобьёт.
Вечно кичится тем, что он ветеран. В этом Афганистане ему конкретно сорвало башню, лучше бы он там сдох как собака в овраге, а не вернулся со своими медалями, тварь. Я тихо застонал, рёбра ныли, челюсть не ощущалась вовсе, под глазом к утру будет синяк, как в университет идти? Через два часа отец придёт с побудкой, устроил в квартире казарму, подъём в шесть утра, и не ослушаешься, поднимут затрещиной и пинками. Я не раздеваясь развалился на узкой и жёсткой кровати, тоже папочкина инициатива. От одежды несло гарью, грудь на толстовке была залита кровью и теперь покрылась коркой, как так жить? Со всем этим я на некоторое время позабыл о недавних событиях, зато, когда вспомнил, онемевшие губы дрогнули в злой усмешке, не долго тебе осталось, мразь.
Я лежал, смотрел не видящим взглядом в потолок и размышлял. Мысли в голове кружились самые не добрые, закрадывались размышления о маме. Её было жалко, очень сильно, я отлично знал, что она влюбилась в отца, когда ей было восемнадцать, в девятнадцать уже отяжелела и отцу пришлось жениться. Он никогда этого не скрывал, и прямо говорил, что к браку его вынудил ребёнок и его отец-военнослужащий, наверное, такой же отбитый отморозок, помешанный на гордости и чести. По началу мама ещё пыталась уйти, но, ведь это позор, жена бросила и ушла с ребёнком, что сослуживцы скажут? А начальство? Вот и был отец гордый, величавый и правильный на работе, а дома вымещал злобу и раздражение на жене и ребёнке, из-за этого лицемерия я его презирал и ненавидел. Поэтому и поступал наперекор, а это влекло за собой всё новые и новые побои. Отец считал, что кулаками он выбьет для себя покорность и уважение, а получил только злобу и сверлящий взгляд в спину. А мама просто боялась, её он подмял под себя, уже очень давно, надо это менять, больше продолжаться подобное не должно.
Чуть-чуть оклемавшись, я начал копаться в своих новых знаниях, нашёл кое-что интересное и прикрыл глаза. Перед внутренним взором появилась жирная пульсирующая точка, точно зная, что нужно делать, я потянул её, вытягивая в нить и плетя не сложный узор, напитывая его узлы силой. Очень странное ощущение силы, словно мельчайшие частицы, намного меньше атома волнами двигаются в каждой клеточке моего тела, проникают под кожу,