Было лето, июль, теплый поздний вечер выходного. Я шел вдоль дороги рядом с парком, где веселились подвыпившие компании и жались по кустам парочки. По пути встречались уличные девки, которые стояли на обочине дороги и ловили проезжавших клиентов. Настроение было не ахти, хотелось чего-то, сам не мог понять чего.
Девушки у меня в то время не было, и я с завистью и вожделением смотрел на сочных шлюх и обнимавшихся парочек. К тому же немного выпил в гостях до этого, и в голове и перед глазами висела дымка, все видел ясно, но отстраненно — как сквозь пелену или как во сне. На мне была легкая светлая майка и джинсы, хорошо облегавшие стройную фигуру. Когда я думал об этом, я испытывал какое-то сладкое чувство довольства своим телом, мне даже было жаль, что оно томится под одеждой и некому его оценить и насладиться им.
(К слову, я высокий, стройный, легкоатлетического сложения, с приятной гладкой и слегка смугловатой кожей, с красивым лицом и практически идеальной формы губами. Торс с приятным гладким рельефом и без растительност) И вот, я шел, вдыхая теплый воздух южной ночи и томясь нереализованным желанием. А его накопилось много во мне. Возбуждало очень многое — и обстановка вокруг, и то, как одежда облегала мое разогретое тело, как трусы обтягивали член, бедра и ягодицы, врезаясь между ними. К тому же, в этот вечер я надеялся подцепить девушку в гостях, и поэтому подготовился — весь вымылся и сбрил растительность ниже пупка, кроме лобка.
Перед этим насмотревшись западной порнухи, выбрил все еще и сзади и между ног, как у порнозвезд. Поэтому при ходьбе чувство было очень непривычное и будоражащее — гладкие ягодицы терлись друг о друга, пробуждая воображение и возбуждение своим собственным телом. И почему-то пришла мысль, что если меня переодеть в женское белье и платье, то я дам фору многим девушкам в этом парке. Ведь тело мое, хоть и имевшее легкий рельеф мышц, не отличалось грубостью и неказистостью. Это было красивое гладкое тело чистого юношы.
Мысли об этом возбуждали, я чувствовал приятное томление между ног и даже, как ни странно, сзади. Я подумал — как, должно быть, приятно, быть на месте женщины, которая будет заниматься любовью с этим телом. Когда я заходил в туалет в гостях, мне приятно было трогать себя снизу — за член и выбритые гладкие яйца, потом за ними между ног… И даже украдкой касался своей чистой гладкой юношеской попки, на которой не было ни единого волоска. Это было приятно и пОшло.
В эти моменты я думал, каким бы подарком было бы это тело для какого-нибудь любителя мальчиков. Конечно, потом стыдился этих мыслей, но в те мгновения меня это возбуждало. Красивая упругая попка с нежной розовой дырочкой, где еще никто не бывал. Девственная попка… Я шел и невольно думал об этом, чувствуя трущиеся о ягодицы и анус белье. В жизни я человек довольно своенравный и волевой. Но иногда под настроение, предаваясь пошлым фантазиям, я представлял себя в пассивной, подчиненной роли — и мне это доставляло какое-то темное, тяжелое удовольствие. Как бы пассивная компенсация за активную жизненную позицию.
Мне было приятно думать о таких запретных грязных вещах, когда мое тело грубо используют, представлять разные ситуации, когда я вынужден отдаваться для пошлых утех пользующихся своим положением сластолюбцев. И сейчас, когда я шел в одиночестве ночью вдоль дороги и парка, в голове роились самые развратные и непристойные мысли. Я был сильно возбужден, а легкое опьянение давало раскрепощенность. Мне хотелось быть другим человеком — не думающим о том, как он выглядит в глазах общества и что скажут другие, выпустить свое животное нутро вопреки нормам морали.
Мне хотелось, чтобы случайные прохожие засматривались на мою фигуру и хотели меня. Даже столбики паркового забора с круглыми набалдашниками казались мне сексуальными. До дома было еще далеко,а автобусы уже перестали ходить. Парк становился безлюднее, темнее и гуще, а по дороге ездило все меньше машин. Мне хотелось скорее прийти домой и заснуть, чтобы избавиться от этого томления. Я видел до этого, как шлюх подбирали проезжавшие машины, и подумал в шутку — интересно, а подобрал бы кто-нибудь так меня?
Уже прошло минут 10, и тут я услышал, как очередная машина, нагоняющая меня, останавливается рядом. Я совсем не ожидал такого и был взволнован и слегка испуган. Все-таки ночь, я один — мало ли что от меня захотят… Это была дешевая иномарка. Из темного салона мне сказали «Парень, тебя куда подвезти? ». Голос был вроде не агрессивный. Я открыл переднюю дверь и заглянул внутрь. Там сидело двое мужчин. Точнее, водитель был мужчиной лет 35 с приятной внешностью, но слегка неопрятный, а его пассажир на заднем сиденье — парень лет 25, тоже неплох собой. Они не вызывали особых подозрений, да и выглядели довольно интеллигентно, поэтому я сказал, куда мне надо ехать (а это другой конец города) и сел на переднее пассажирское сиденье. Машина тронулась.
Некоторое время ехали в тишине, смотря на освещенные пятна дороги и деревья. Я заметил, что оба моих спутника были слегка навеселе. И тут водитель спросил: — Почему ночью один идешь? — Девушку не нашел… — ответил я не очень уверенно. — Ты же красивый парень, что ж так? — Ну, не повезло сегодня… — Ну так может повезти по другому варианту, — Он улыбнулся немного хищно в свете приборной панели. — В смысле? — Хочешь немного заработать? Работка плевая. — Что надо делать? — Девушки нет, а как ты к мальчикам относишься? — неожиданно подал полушутливо голос парень с заднего сиденья, — С такой внешностью обычно себя не ограничивают… — Нет, меня отношения с парнями не привлекают, — ответил я, думая, куда же теперь все это зайдет и как быть.
— Так никто об отношениях и не говорит. Ты член сосал когда-нибудь? — уже серьезно спросил он, а я при этом испытал легкий шок и прилив волнения во всем теле. Такая пошлая ситуация! Что ответить? Надо бы, сохранив достоинство, послать их, а самому добираться пешком. Но мысль о том, чтобы идти сейчас на своих двоих через весь город, чтобы только к утру попасть домой, меня ужаснула. — Нет, не сосал, — сказал я. — Я с мужчиной не был никогда… Я не знал, что сказать. Щеки налились краской, мне вдруг живо представилось, как я беру в рот (еще не знавший ни одного члена!) у незнакомого парня, случайного попутчика. Это возбуждало, эта пошлость, прямолинейность и анонимность. И вынужденность ситуации.
Пока я медлил с ответом, они поняли, что меня надо уломать, пока я колеблюсь. Они продолжили: — Так вот есть шанс попробовать. Отсоси у нас обоих, платим 50 баксов. Никто не узнает. Девки на соседней улице и за десятку сосут и глотают. — Да не парься ты, — добавил парень сзади, — никому мы не расскажем. Мы ж тебя не знаем, мы приезжие. Да попробуешь — самому понравится! Все по доброй воле! Давай, попробуй! Тут я понял, что машина уже несколько минут стоит в каком-то глухом закутке между стен и деревьев.
Я впал в еще большее замешательство, во мне все кричало, что нужно уходить, не соглашаться, но пошлая струнка внутри была затронута, а воображение рисовало очень пошлые картинки, и тело было разогрето. И вдруг я увидел, как мой сосед сбоку, водитель, расстегивает ширинку и немного стягивает штаны. И в полумраке я увидел выбивающиеся из-под майки темные лобковые волосы еще не стоЯщий увесистый член. его владелец явно не считал необходимым его брить. Но это даже возбуждало — такая животная похоть.
Волосы у него были больше на лобке, а ниже ствола их было намного меньше, и большие яйца отчетливо вырисовывались между ног. Я не мог отвести глаз от этого зрелища, не веря себе и этой ситуации. — Молчание — знак согласия! Сейчас ты будешь нашей шлюхой, будешь сосать у нас за деньги.Мы сняли тебя на улице, и ты сделаешь минет нам прямо в машине, как и положено! Давай, бери его в рот! Обработай его как … следует! Сильная рука пригнула мою голову так, что член оказался прямо у меня перед лицом. Я чувствовал его пошлый запах — его явно не мыли сегодня. Я все еще не решался что-то сделать, как тут он еще сильнее пригнул меня к своему члену, так, что я носом и губами уперся в него и в мошонку. — Давай, девка, бери его в рот! Делай все старательно, чтобы мы тебе заплатили! Соси давай!
Я машинально подчинился, совсем презирая себя внутри, и в тоже время испытывая чувство освобождения и вседовзоленности, то, чего я так долго хотел. Было странное чувство, как будто это происходит не со мной. Я видел прямо перед собой большой волосатый член, вдыхал его пошлый запах… Я испытывал поначалу только отвращение. Но чуть позже появилось и любопытство «А каково это? Ведь многим же нравится… ». Скрепив сердце, я решил взять его в рот. «Будь что будет! Хоть буду знать, что это такое. Все равно они тут проездом, никто не узнает. » — Ну, хватит смотреть на него, бери его в рот! — раздалось надо мной.
Я стал касаться губами и языком члена и мошонки. Их запах заполнил все мое восприятие, как бы подчеркивая, какую грязную работу я сейчас буду делать своим ртом. Я взял в рот неокрепший ствол, горьковато-соленый на вкус. Это было отвратительно и унизительно. Но и любопытно в то же время. Рука сверху придерживала мою голову, не давая ей подняться высоко. Я зарылся лицом в волосатый пах незнакомому мужчине и ублажал его. Я стал посасывать и мять во рту его еще не вставший потный член и яйца.
Пересиливая себя, я старался делать все хорошо, вспоминая движения и приемы из порнофильмов. Какое падение! Как уличная девка, как последняя шлюха, я делал ему минет своим чистым красивым и недавно девственным ртом. Его член набух, увеличился и встал, около 18 см. Я отвел кожицу, чтобы увидеть то, что под ней. В лицо мне упирался мощный жилистый ствол с большой пунцовой головкой, не совсем грязный, но и не свежевымытый. На головке был легкий налет из засохшей мочи и, возможно, остатков спермы. Это еще больше угнетало, но и уже возбуждало. Какая грязь! Из этого члена сцали и кончали, а я настолько пал (а), что сейчас заглочу его максимально глубоко в рот и буду очищать его языком и губами, глотая его выделения.
И я опустился ртом до предела на ствол члена. Было странное и интересное чувство во рту — такая теплая, снаружи мягко-упругая, а внутри твердая палка, покрытая прожилками и морщинками. Вместе с отвращением, было в этом и что-то приятное. Я представил, что я в порнухе, что это игра. Начал ритмично и просто сосать ствол, полизывая головку, водя головой вверх-вниз. Постепенно меня это раззодорило, даже понравилось ощущать свою женскую роль в этом процессе.
Член был большой и бугристый. «Как странно, им бы должны ебать какую-нибудь пизду, а он у меня во рту… ». И я словил себя на том, что мне уже понравился этот пошлый запах и горьковато-соленый вкус. И мне уже нравились эти большие яйца в моршинистой мошонке, мне даже вдруг захотелось взять их в рот. В этом было что-то темное, животное, пульсирующее. Раз уж согласился быть шлюхой, так надо быть ей до конца. И в впал в забытье — слюнявил, лизал, сосал, покусывал, хватал губами сам ствол и яйца. Я вошел в ритм. Я забыл о существовании окружающего мира, для меня существовал только член моего господина и я, как его обслуга.
Мой рот предназначался только лишь для того, чтобы ублажать его, чтобы быть дыркой, пиздой в лице. Я вошел в ритм, чувствуя тяжелое сладкое томление между ног и между ягодиц. Я как будто полировал его, этот мощный толстый жилистый стержень. Он уже был весь покрыт моей слюной, скользил во рту, как леденец, и блестел. Когда я доставал его изо рта, я видел раскрасневшуюся головку со смотревшим на меня приоткрытым отверстием мочевого канала.Зрелище было очень неприличное, но мне уж обалденно нравилось смотреть на головку и облизывать — такую круглую, гладкую…
— Хорошо сосешь для дебютантки, шлюха! — прорывалось откуда-то из другого мира. А я послушно продолжал (а) сосать. Мои губы и язык получали удовольствие от этого процесса, стали тоже эрогенной зоной и налились кровью. Я забыл (а) о нашем соседе сзади, но, случайно взглянув вверх, увидел (а), что он навис над нами и снимает это все на мобилу. Я хотел (а) возмутиться, но он опередил: — Да успокойся, все нормально, тут слишком темно, чтобы тебя узнать. Видно просто, что сосешь. Выложим в интернет — пусть обзавидуются! Будешь звездой, соска!
Меня еще больше завели его слова. Быть объектом вожделения для тысяч сластолюбцев! Сколько членов будет кончать перед мониторами, желая меня! Я почувствовала совсем себя бесстыжей и начала постанывать и изгибаться. Т. к. я и так была изогнута, то джинсы сползли с моей узкой талии, приоткрыв верхнюю половину попки и полоску трусов. Мне нравилось, что на меня смотрят, снимают, что меня грязно хотят. Что я, мой рот, моя попка — объект сильного желания для многих мужчин. И я стала отсасывать член моего господина с еще большим рвением, изощрением и удовольствием, причмокивая и облизывая все его выступы и впадинки, морщинки и гладкие места.
Мне хотелось стать порнозвездой. Я представила, как это выглядит снаружи, и со стоном выдохнула от разлившегося по телу удовольствия и томления. Рука сверху стала надавливать больше, а член погружаться глубже мне в рот, тычась во вход глотки. Я замычала, протестуя, но он лишь сказал: — Шлюха, ты думала обойтись обычным отсосом? Уже другие времена! Все девки это умеют, и тебе пора учиться! Насаживайся на него глоткой, а то не получишь денег! Давай! Глубже! Я задыхалась, но заглатывала его толстый поршень в свою узкую непроебанную глотку.
Было странное чувство возбуждения, падения, боли, удушья, тошноты и наслаждения. Член, особенно набухшая головка, раздирали ее, как будто лишая девственности. — Давай, соска, учись, разрабатывай горло — будешь дорого стоить! — приговаривал мой господин. Я не могла ни сглотнуть, и вздохнуть — толстый соленый потный член, как шомпол в дуле ружья, проходил мою глотку туда-сюда, вызывая тошноту и круги перед глазами. Мои щеки давно уже были в слюне, слюна свисала толстыми нитями с подбородка и носа, стекала по стволу и яйцам, скапливаясь пузыристыми лужицами в их впадинах. Когда он давал мне вздохнуть, пузыри слюны вырывались изо рта вместе с горячим членом.
Не знаю, сколько это продолжалось, но, как мне показалось, довольно долго. — А теперь глотай все, хуесоска, чтобы ни одной капли не протекло! Не хочу штаны пачкать. Чтобы все проглотила! Я не успела ответить, т. к. он уже тоже во всю быстро работал членом, орудуя им у меня в том, что некогда было ртом и глоткой, а сейчас имело разношенный и использованный вид. Рука еще крепче прижала меня к его паху, лобковые волосы терлись о мою щеку, а о другую бились мокрые обслюнявленные яйца.
Я уже несколько раз подавляла рвотный рефлекс, но все равно из глотки то и дело протекали струйки желудочного сока, который стекал по подбородку и яйцам. На губах была вязкая пена и пузыри от взбитой слюны и желудочного сока. Я была полной блядью, узнай об этом мои родные и знакомый — какой был бы позор! Но ведь они обещали, никто не узнает… И я старалась… Хотя это уже был не минет, это уже была откровенная жесткая ебля моего рта и глотки… Меня практически насиловали в рот, т. к. я не могла пошевелиться. Все это происходило в тишине. Он сопел, но не стонал. Музыки не было. Только пошлое шуршание одежды, причмокивание и шлепанье яиц о мою щеку.
И тут его пушка, набрав предельную скорость, выстрелила горячей вязкой струей горьковато-пряной спермы прямо у меня во рту… Я ничего не успела сделать, а член, не