Еду в Никуда из Ниоткуда…
Вместо вёрст — просроченные дни…
Я устал от голубого блуда,
и душа тоскует по любви.
Притомились кони мои — стали.
Впереди — пылающий закат.
Оглянулся — путь мой заметает
рыжий клоун — желтый листопад…
За плечами — города и годы…
Встречи… Расставанья… Имена…
Лица… Перекрёстки… Повороты…
За плечами — первая весна…
… южный городок провинциальный…
майский дождь, шумящий за окном…
школьный друг мой —
белобрысый парень…
анус, полыхающий огнём…
кровь на пальцах… запах вазелина…
нежный голос: «Девочка моя…»
улыбаюсь я невозмутимо,
ничего в ответ не говоря…
девочка?… какая глупость, боже!..
мы взасос целуемся… и он
свою целку подставляет тоже, —
я ловлю губами его стон…
руки, обнимающие страстно…
губы, обжигающие вновь…
тихий шепот:
«Кто мы? Педерасты?»
первая — безумная! — любовь…
майский дождь
по листьям барабанит… —
«Жизнь моя!
Иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне…» —
смутное — далёкое! — томленье…
мокрые предутренние сны…
жаркие — с рукой! — совокупленья…
буйство вдруг нахлынувшей весны —
первый опыт…
города и годы…
сердцу дорогие имена…
липкие ухмылки гомофобов… —
за плечами — время и страна…
И… на рубеже тысячелетий,
вспоминая самый первый раз,
я — другой, уже сорокалетний,
всё вкусивший, как Екклесиаст, —
ни о чём не плачу, ни жалею…
И не нужно мне судьбы иной!
Отдышусь. Хандру преодолею.
И опять — весь мир передо мной!
Кто сказал, что я из Ниоткуда?
Кто решил, что еду в Никуда?
Жизнь — любовь: любил, люблю и буду
впредь любить! — не худшая судьба!
27. Х. 1999