Рыженькая бестия
Майя — рыжеволосая девушка, лет двадцати, ростом где-то метр шестьдесят, стройная, ножки точёные. Я встретил её на свадьбе у наших общих знакомых, она приехала на день из Москвы. Она не была писаной красавицей, даже симпатичной её можно было бы её назвать с натягом. И всё же она была в центре внимания, парни так и вились около неё. Девчонки при виде её разве что не шипели, растаскивая своих ухажеров. Майя умела себя держать, умела сесть, умела встать, при чём выходило это у неё легко и непринуждённо, естественно, вызывающе, но не пошло, я бы сказал, что держала она себя где-то на грани хорошего тона, но эту грань не переступала. Я был без подруги и, естественно, оказался около неё.
С Майей было очень легко и приятно общаться. Свадьба шла своим чередом, мы о чём-то говорили, что-то ели, что-то пили, короче, к первому часу ночи все стали расходиться. Майя попросила меня проводить её домой. Я естественно согласился. Мы собрались и выйдя из дома пошли по ночным улицам нашего города. Проходя по набережной, Майя меня остановила.
— Давай немного постоим, поговорим.
Мы остановились и пару минут о чём — то говорили, потом Майя посмотрела на свои туфельки и сказала:
— Какая-то, скотина на ногу наступила, вытри.
— Ну что вытрешь? или тебе западло.
Она смотрела на меня как удав на свою жертву.
— Я жду!
Смотря ей в глаза, я начал медленно опускаться на корточки. Тут Майя неожиданно взяла меня за волосы, дернула на себя, и я очутился на коленях а моя голова зажата между ее ног.
— Май, ты чего отпусти — взмолился я.
Она разжала ноги, и я как пьяный упал на землю перед ней. Её взгляд был спокойный и уверенный, как будто ничего не случилось:
— Тебе понравилось?
— Будешь делать все, что я прикажу?
— Да — только и смог сказать я, стоя перед ней на коленях.
Она погладила меня по щеке рукой и ласково проговорила:
— Молодец, послушный мальчик.
И её ручка, которая до этого нежно гладила меня по щеке, схватила меня за волосы. Я поднял глаза, ища её взгляд, и тут же получил пинок в живот. От удара я пригнулся к самым её ногам:
— У меня туфли грязные. Ты что забыл?
— Вылижи! Живо!
Я сделал попытку вытереть грязь рукой, но Майя наступила ножкой на неё:
— Языком.
Я начал вылизывать туфельки сначала одну потом другую. Наконец работа была сделана. Майя обошла меня, и села на плечи, обхватив своими горячими бёдрами мою шею.
— Сними туфли и разотри мои уставшие ножки!
Я покорно снял туфельки с ее ножек и стал нежно их разминать.
— Я, хочу с тобой развлечься, но здесь не очень удобно.
— Есть место получше?
— На веранде, в детском саду, минут пять ходьбы, быстро сообразив, ответил я.
— Хорошо, но я за сегодня устала.
— Ты меня повезешь на себе.
Я встал на ноги.
— Пошёл — приказала она.
Мы направились в сторону садика. Я держал ее ножки руками, как будто они были в стременах. Иногда она привставала, как всадник в седле.
Мы подошли к забору детского садика.
— Стой! — приказал моя наездница.
Она слезла с меня, села на забор. Я перелез через забор и подставил свою шею.
Майя села мне на шею и сделав движение бедрами, сказала:
— Поехали!
Обходя кусты, я направился вглубь садика.
Привстав в очередной раз, как наездница в седле, она осмотрелась по сторонам, увидев закрытую веранду, сказала.
— Вон это то, что нужно.
— Давай поехали вон туда — указав на деревянное строение, сказала она.
Подойдя, я опустился на колени и пригнул голову, давая возможность ей слезть. Надавив мне на голову обеими руками, она как бы вытолкнула меня из-под себя, не обращая на меня никакого внимания, поднялась по ступенькам на веранду. Устроившись на лавочке, сказала:
— Иди сюда.
Я поднялся кней на веранду.
— Ну, что так и будешь стоять?
— Живо на колени!
Я послушно опустился перед ней на колени.
— Молодец, послушный мальчик — похвалила меня Майя.
— Теперь ложись на спину.
— Головой сюда — указала она на место между ног.
Я лег перед ней как, она сказала. Майя поставила ножку мне на грудь, слегка надавив каблучком.
— Ну, как тебе рабская доля.
— Понравилось быть лошадью.
— Да.
Тут же последовал удар каблучком в грудь, у меня аж дыхание перебило:
— Да кто?
— Да Хозяйка.
— То-то же.
— Можешь называть меня ещё Госпожой.
— Ты быстро учишься, это хорошо.
Майя встала.
— Спусти колготы и трусики.
Я осторожно, стараясь не поцарапать её нежную кожу, выполнил приказ. Я стоял на коленях перед своей хозяйкой, моя голова была на уровне ее киски.
Она присела на скамейку.
— Лизал ли ты у кого ни будь?
И не дождавшись ответа, добавила.
— Ну, ничего, сейчас научишься!
Схватив обеими руками, меня за волосы, притянула голову к промежности.
— Жаль, конечно!
— И сильнее прижав мое лицо, к своей киске добавила.
— Лижи!
Проведя языком по ее внешним губкам, я стал лизать ее киску.
— Нежнее! — руководила мной Майя.
Она направляла мою голову своими руками, водя ей по всей промежности.
— Суй свой язык!
— Глубже!
— Еще глубже!
— Лижи!
— Лижи внутри!
Наблюдая за тем как я вылизываю ее прелести, она откинулась на скамейке и отпустила мою голову.
Не знаю, сколько времени прошло, но мне удалось завести ее. Она тяжело задышала, схватила мою голову двумя руками, с силой вдавив между ног, стараясь засунуть ее как можно глубже в свою промежность.
Кончив, она сильно сжала мою голову бедрами, прижимая руками к киске, я едва мог дышать. Наконец всё кончилось, Она расслабилась, отпустила меня, я хотел продолжить, но получил толчок ногой.
— Сиди.
Хозяйка закурила.
— Давай, вычисти мою киску.
После того как я сделал своё дело, она встала, и я одел на нее, трусики и колготы.
— Я устала.
— Хватит.
— Пора домой.
— В позу!
Я встал на колени, Госпожа села мне на шею, и я повёз её обратно. На улице было тихо, ни души, только я со своей наездницей.
— Я хочу поссать, — рассмеялась она.
— Ты хочешь пить? — и не дожидаясь ответа сказала:
— Снимай с меня колготы и трусы, быстро.
Я стал снимать с нее трусики и колготки.
— Хватит! сказала она, когда я опустил их чуть ниже колен.
— Теперь пригнись.
Я запрокинул голову и облокотился на руки.
Она стояла сзади, раздвинув ноги, на сколько позволяли приспущенные трусики. Одной рукой она приподняла юбочку, а другой взяв меня за волосы запихала мою голову себе между ног.
— Открой рот! Шире!
Отпустив юбочку, она обеими руками прижала мой рот к своей киске..
Она не заставила себя долго ждать, почти сразу начала писать.
— Тебе повезло, что я не хочу идти пешком, иначе бы я обосала тебя, с ног до головы.
— Глотай!
Она пускала струи с перерывом, давая возможность глотать.
— Вылижи меня там — сказала она закончив … туалет.
Я самым тщательным образом вылизал её куночку… Закончив работу, подтянул трусики и колготы Госпожи, и встал так, чтобы её было удобнее сесть. Она неторопливо села мне на шею, поерзала, устраиваясь поудобнее. Наконец-то команда «п-шел». Поднимаясь на ноги, я чуть не упал, за что получил удар каблуками по бокам и чуть не лишился своих волос. Дальше всё прошло, без остановок и происшествий.
Подойдя к лифту я нагнулся, дав ей возможность слезьть.
Двери лифта открылись.
— Вперед! — приказала Майа.
Я вошел в лифт, первым, она следом за мной.
Когда дверилифта закрылись она сказала.
— Ну-ка, живо на колени!
Я послушно, опустился перед ней на колени, ожидая дальнейших приказаний.
— Полижи мою киску.
Она, приподняла край юбочки, и приспустила колготки с трусиками.
Я припал к ее киске, вылизывая каждый уголок, мой язычок видно растревожил ее киску, мы раза три-четыре, то поднимались, то опускались.
Ее бедра работали как стенобитное орудие. Кончив она прижала мою голову к стенке лифта и замерла, прошло несколько секунд, потом она отошла и разведя бедра, пошире, приказала:
— Вылижи! — и подставила свою киску.
Я быстро заработал языком, выполняя приказ.
Когда лифт остановился все было готово, ее киска блестела.
Дверци открылись, она вышла на площадку, а я все еще стоял на коленях в лифте.
— Могу ли я ещё увидеть свою Госпожу — спросил я.
— Что понравилось?
— Да, Госпожа.
— Нет, ты мне больше не нужен, я завтра уезжаю.
— Госпожа, но до Москвы не так уж далеко, я мог бы к Вам приехать.
— На хрен, ты мне в Москве нужен, там другие найдутся. Я тебя просто так, любопытства ради, обработала. А теперь вали отсюда. Можешь ножку поцеловать на прощание.
Я припал к Её ноге долгим поцелуем.
— Госпожа может и передумает, но не сейчас, а ты у меня ещё пожалеешь, что попросил.
Небрежно пнула меня ногой, сказала — вали, и ушла.
На следующее утро Она уехала. Зажили синяки, костюм выкинул. Я остался один на один со своими переживаниями.
Я долго не мог забыть ту встречу. Собравшись, решил поехать в Моску с надеждой найти Майю.
Приехав в столицу, помотавшись по ней и не найдя Маю я расстроился и не знал, что делать.
Я стоял в самом центре столицы — чужом и далеком от моей малой родины городе — с двадцатью двумя рублями в кармане, жевательной резинкой, зажигалкой, пачкой сигарет, а также спортивной сумкой, в которой лежала сменная одежда. У меня не было ни еды, ни видов на ночлег, ни билета в кармане
Знакомых у меня в этом городе не было, продать из личных вещей нечего. Купив за четыре рубля справочник «Работа энд Зарплата», уселся на лавочку в Камергерском переулке. Единственная спасительная мысль: «РАБОТА!». С подневной оплатой, местом для ночевки.
Выбрал работу, где в числе прочего указывалось про предоставление жилья, регистрации, оплату проезда и (о супер!) бесплатное питание. Не испугало даже то, что в сферу деятельности разъясняла шапка «Иностранная косметическая компания». В косметике я не разбирался, но ужасно хотелось есть.
На собеседование я приехал уже под закрытие.
Заполнил анкету (пальцы никак не хотели размораживаться), зашел в небольшой уютный кабинет. Рассудок уже начал терять здравость, в голове бешенно стучала одна единственная мысль: «Только бы взяли!». В этом мне виделось избавление от всех жизненных напастей.
За столом сидела молодая женщина лет тридцати, в деловом костюме, облегающем изящные формы. Интервью превратилось в откровенный рассказ о моей несчастной доле. Девушка, представившаяся Вероникой, сочувствующе кивала.
— Обычно я сообщаю результаты только на следующий день, — понимающим тоном начала Вероника,
— но Вас могу обнадежить.
Уже завтра, в восемь утра подходите на учебное занятие вот по этому адресу, — она протянула мне листок с подробной схемой пути к какому-то офису.
Мои глаза, вероятно, радостно заблестели
: — В вашем объявлении указано, что вы предоставляете своим сотрудникам жилье и питание…
— Все верно, но это только для сотрудников.
Завтра мы попробуем решить Ваш вопрос.
— Понимаете, у меня в кармане семь рублей, мне негде ночевать, я умираю от голода!
— Мне очень жаль. Но сегодня, к сожалению, я не смогу Вам помочь ничем.
— До завтра я могу простудиться, заболеть, перепачкать свою единственную одежду. Я несмогу выйти на работу.
— От радости по поводу принятия на работу не осталось и следа. Я глядел на нее с мольбой, а она держала деликатную паузу.
— Нет ли у Вас работы, которую можно выполнить прямо сейчас? Я согласен на все и за любые деньги!
На непроницаемом лице Вероники, как мне показалось, проявился некоторый интерес. Она молчала, глядя на меня в упор. И тут я совершил такое, на что при здравом уме ни за что бы не решился. Я обогнул стол, встал с боку от девушки, и… опустился перед ней на колени! Она смотрела на меня сверху вниз, и, казалось, что-то раздумывала. Несмотря на всю неадекватность моих действий, я не увидел на лице Вероники испуга, брезгливости или отражения другого сходного чувства. Она не требовала от меня подняться. Просто спокойно смотрела мне в глаза.
— Так уж впрямь на все? — спросила она почти не изменившимся голосом, с нотками легкой игривости.
— Да! — я не раздумывал.
— Есть одно поручение, которое я Вам могу дать.
— Но для начала проверим, на что вы способны.
Она встала со стула.
— Целуй — сказала она и подставила свою ножку. Я припал губами к мягкой коже и стал ее целовать.
— Выше!
— Еще выше!
Я покрывал поцелуями ее ножку, поднимаясь выше.
Вероника поставила ножку на стул и приподняла край юбки, благо разрез позволял, что бы я мог добраться до ее киски. Моя голова находилась уже возле ее промежности, когда она отодвинула трусики.
— Вылижи!
Мой язычок только коснулся ее киски, как другая рука схватила меня за волосы и прижала к розовой щелке, я стал лизать ее, погружая язык в ее недра. Продолжалось это не долга, Вика отстранила меня.
— Ну что ж, язычком ты работаешь не плохо.
— Пойдем, посмотрим, как ты работаешь руками.
— Дело в том, что у нас в туалете засорился унитаз. Коллектив, как ты понимаешь, в основном женский, справиться с проблемой сами не можем. Вызвали сантехника на завтра, но до прихода специалиста туалетом пользоваться нельзя. А потребность от этого не исчезает. Мы ведь тоже люди!
Когда мы подошли к туалету, тот оказался заперт изнутри.
— Твою мать! Кто? — голос Вероники сделался властным.
Стоящие неподалеку несколько девушек, собиравшиеся уже идти домой, весело переглянулись.
— Да Ленка там засела. Живот у нее прихватило.
— Она что, не видела, что унитаз забит?
— Да видела она все. Просто не вмоготу ей было. А куда здесь еще посрать можно?
Из туалета вышла девица с длинными ногами, обтянутыми узкими джинсами. Вероника ей шутя погрозила кулаком. А девица нежно похлопала себя по заднице, блаженно закатив глаза с украинским акцентом пропела:
— Ну Вероника Сергеевна! Зато моей попе теперь так хорошо, так хорошо! Вы ведь не будете ее за это бить.
— Ее нет, тебя да! — Вероника смеясь размахнулась, девица Ленка взвизгнула и отбежала.
Клозет был достаточно просторным, но унитаз стоял только один. В заполнившей его … на три четверти в мутной коричневой воде плавали две крупные свежие какашки. Вероника усмехнулась, покачала головой и обратилась ко мне:
— Ну что, Вы еще не передумали?
Мне было ужасно стыдно. Я представил, как буду сейчас ковырять чужое дерьмо… В туалете прочно держалось густое амбре свежего дерьма. Я посмотрел в унитаз, на Веронику, на заглянувшую в дверь Лену и… возбудился. Наверное, замотанное тело дало ошибочную реакцию. Но мысль о том, что я буду сейчас чистить говно этой симпатичной девушки меня безумно возбудило.
— А что это молодой человек будет сейчас делать? — кривляясь, спросила Лена.
— Чистить твое дерьмо! — задорно ответила Вероника.
— Молодой человек сантехник.
Из коридора послышался бурный взрыв хохота.
— Ой, мне так неудобно…
— Знала бы я, тогда не стала бы